Касторовое (клещевинное) масло (конец XIX века)

Касторовое масло (или Клещевины обыкновенной семян масло, обиходное название «касторка»; лат. Ricini communis semenis oleum) — слабительное средство растительного происхождения. В настоящей статье излагается подход медицины XIX века. Позиция современной медицины изложена в статье «Касторовое масло».

Клещевинное или касторовое масло — статья в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона

Клещевинное или касторовое масло (Oleum Ricini) — добывается из семян ост-индского растения Ricinus communis, семейства Euphorbiaceae (у нас это растение разводится искусственно). Касторовое масло состоит из глицерида рициноловой кислоты с примесью глицеридов пальмитиновой и стеариновой кислот и незначительным содержанием холестерина; слабо-жёлтого цвета или совершенно бесцветно, густой маслянистой консистенции, обладает слабым запахом и очень противным вкусом.

Д.А. Каменский, автор статьи в ЭСБЕ "Клещевинное или касторовое масло"

Свежие семена растения весьма ядовиты, употребление их часто бывало причиной смертельного отравления; вот причина, почему в медицине употребляется масло, полученное из более или менее старых семян. Касторовое масло употребляется главным образом как слабительное средство, несмотря на противный его вкус, едва ли найдется какое-нибудь другое слабительное, к помощи которого прибегали бы так часто, как к касторовому маслу. Ферментом поджелудочной железы касторовое масло разлагается, при этом освобождается рициноловая кислота, которой собственно и принадлежит слабительное действие. Нередко появляется необходимость замаскировать дурной вкус средства, для этой цели предлагаются самые различные способы. Всего проще цель достигается заключением касторового масла в капсулы, затем уже следуют различные другие меры, например смешение с пивом, кофе, вином, закусывание лимоном и т. д. Детям его дают с каким-нибудь вареньем или приготовляют желе или пастилу с примесью касторового масла. К числу неприятных сторон действия этого верного слабительного, не говоря уже о противном вкусе и долго существующей специфической отрыжке, надо отнести задержку стула, которая обыкновенно наступает после действия; кроме того, к касторовому маслу, как и ко многим другим слабительным, образуется привычка и оно, особенно при частом употреблении, перестает действовать в тех дозах, в каких вначале давало положительный результат. Касторовое масло употребляется и в клистирах, особенно в детской практике. С перуанским бальзамом касторовое масло употребляется снаружи как помада против выпадения волос.

Источник — Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. XXV (1898). Автор статьи — Д.А. Каменский (1857—1938), доктор медицины, фармаколог.

Касторовое масло в жизни и творчестве А.П. Чехова

А.П. Чехов, будучи не только великим писателем, но и врачом, неоднократно упоминает касторовое масло (касторку, oleum ricini, O.R.) в своих произведениях. Не исключено, что это даже самое часто встречающееся в его творчестве лекарство. Но из его писем и воспоминаний о нём видно, что и сам Антон Павлович является «поклонником касторового масла» и часто его принимает. Возможно, без необходимости. О том, что он принимает касторовое масло, он пишет, в частности, в письмах:

• 10.12.1890 г. Н.А. Лейкину: «...Сейчас принял касторки. — Бррр! ...»
• 7.11.1891 г. А.И. Смагину: «...У меня кашель, насморк, голова болит, ломит спину; принял касторки и сижу теперь в «Славянском базаре» у Суворина, у которого тоже инфлуэнца. Я заразился от него. ...»
• 22.10.1896 г. А.С. Суворину: «...Дома у себя я принял касторки, умылся холодной водой — и теперь хоть новую пьесу пиши. ...»
• 13.11.1898 г. М.П. Чеховой «...В Ялте тоже воют собаки, гудят самовары и трубы в печах, но так как я раз в месяц принимаю касторовое масло, то всё это на меня не действует. ...»
• 17.4.1901 г. О.Л. Книппер: «...Сегодня я принимал O. R. ...»
• 7.12.1901 г. О.Л. Книппер-Чеховой: «... А я, дусик мой, последние дни был нездоров. Принимал касторку, чувствую, будто отощал, кашляю, ничего не делаю. Теперь полегчало, так что завтра, вероятно, примусь за работу... »
• 22.12.1902 г. О.Л. Книппер-Чеховой: «... А я вот сегодня раскис, придется, вероятно, принимать свое дешевое лекарство — oleum ricini ...»
• 23.2.1903 г. О.Л. Книппер-Чеховой: «...Мне, дуся, немножко нездоровится, всю ночь кашлял. Я все уклоняюсь от касторки, оттягиваю, но, должно быть, придется. ...»

А.П. Чехов рекомендует принимать его в том или ином виде знакомым:

• 22.7.1892 г. Н.М. Линтваревой: «... Если во дворе у Вас случится у кого-нибудь холера, то в самом начале давайте нафталин. Крепкому человеку можно дать его с каломелем или с касторкой. В последней он растворяется. ...»
• март 1897 г. В.Н. Семенковичу: «У Ивана так называемый status febrilis неопределенного характера. Пока болезнь еще не выяснилась, дайте ему столовую ложку касторового масла и велите ему поваляться в постели дня два. А через два дня дайте знать, буде не выздоровеет. ...»
• из воспоминаний И.Н. Потапенко: «...он, не отказывая в советах, когда к нему приставали, не углублялся и ограничивался средствами, которые если и не помогут, то во всяком случае не могут повредить: сода, касторка, компрессы, припарки...»

Интересно, как А.П. Чехов описывает своё отношение к касторовому маслу в письмах:

• 1.4.1885 г. Н.А. Лейкину: «... Вы когда-либо, хотя бы даже в отдаленном будущем, пожелали препроводить меня на эмпиреи, то ведайте, что я соглашусь на любые условия, хотя бы даже на ежедневный прием унца касторового масла или на переход в магометанскую веру.»
• 5.5.1895 г. А.С. Суворину: «...Вообще протекция штука неприятная, и я охотнее принимаю касторовое масло или холодный душ, чем протежирую. ...»
• 1.12.1895 г. А.С. Суворину: «...Сейчас я переливал касторовое масло из маленьких стклянок в большую. Приятное занятие.»

Из воспоминаний И.Н. Альтшуллера: «...Местный караим-купец, приятель Синани, пригласил Чехова на обед с шашлыками и с классическими, как он говорил, чебуреками. Было душно, жарко, масса приглашенных "на Чехова" родственников и приятелей радушного хозяина. Чебуреки на бараньем жиру, с бараньей начинкой с непривычки показались ужасными, разговор вертелся все время около строительных вопросов и подрядчиков. Чехов серьезно слушал, почти ничего не ел и вставлял деловые замечания. Как только мы вышли, Чехов завернул в аптеку и купил свою любимую касторку: "Надо будет сейчас же принять". - "Да вы ж ничего не ели". - "А запах, а разговоры?" ...»

Сельские эскулапы

В рассказе «Сельские эскулапы» (1882 г. ) Чехов упоминает касторовое масло, как традиционное лекарственное средство, применяемое сельскими врачами при лечении катара (желудка):

«... Глеб Глебыч смотрит некоторое время на больного, о чём-то мучительно думает, пожимает плечами и молча выходит из приёмной.
— Должно быть, катар! — кричит он из аптеки. — Дайте ему olei ricini и ammonii caustici! — кричит Кузьма Егоров. — Растирать живот утром и вечером! Следующий!
      Больной выходит из приёмной и идёт к окошечку, ведущему из коридора в аптеку. Глеб Глебыч наливает треть чайного стакана касторки и подаёт Стукотею. Стукотей медленно выпивает, облизывается, закрывает глаза и трёт палец о палец, то есть просит заесть чем-нибудь. ...»

Актёрская гибель

«... — Ну, нечего, нечего мерлехлюндию распускать. Эта психопатия чувств, брат, последнее дело… Выздоравливай, да завтра тебе нужно в «Князе Серебряном» Митьку играть. Больше ведь некому. Выпей-ка чего-нибудь горячего да касторки прими. Есть у тебя деньги на касторку? Или постой, я сбегаю и куплю.
        Комик пошарил у себя в карманах, нашел пятиалтынный и побежал в аптеку. Через четверть часа он вернулся.
   — На, пей! — сказал он, поднося ко рту благородного отца склянку. — Пей прямо из пузырька… Разом! Вот так… На, теперь гвоздичкой закуси, чтоб душа этой дрянью не провоняла.
...
   — Нет, ты, я вижу, спятил! — решил jeune-premier. — Вот что, брат… Первым делом ложись, потом выпей коньяку с чаем, чтоб в пот ударило. Ну, и касторки, конечно. Постой, где бы коньяку взять?
        Брама-Глинский подумал и решил сходить к купчихе Цитринниковой, попытать ее насчет кредита: авось, баба сжалится — отпустит в долг! Jeune-premier отправился и через полчаса вернулся с бутылкой коньяку и с касторкой. Щипцов по-прежнему сидел неподвижно на кровати, молчал и глядел в пол. Предложенную товарищем касторку он выпил, как автомат, без участия сознания. Как автомат, сидел он потом за столом и пил чай с коньяком; машинально выпил всю бутылку и дал товарищу уложить себя в постель.
...
Вскоре после него явился трагик Адабашев, личность тусклая, подслеповатая и говорящая в нос… Он долго глядел на Щипцова, долго думал и вдруг сделал открытие:
— Знаешь что, Мифа? — спросил он, произнося в нос вместо ш — ф и придавая своему лицу таинственное выражение. — Знаешь что?! Тебе нужно выпить касторки!! Щипцов молчал. Молчал он и немного погодя, когда трагик вливал ему в рот противное масло.
...
Часа через два после Адабашева пришел в номер театральный парикмахер Евлампий, или, как называли его почему-то актеры, Риголетто....Таперя вот извольте капель этих принять. Вкусные капли! А таперя извольте маслица выпить. Касторка самая настоящая. Вот так! На здоровье! Ну, а таперя прощайте-с
…
...а Щипцов молчал, слушал и одобрительно кивал головой. К вечеру он умер.»

А.П. Чехов. Актёрская гибель. Рассказ. Фрагменты. 1886.

Осколки московской жизни

«...  Роковая тайна нависла над Москвой. Какая-то невидимая сила в продолжение целой недели отравляла Москву невидимым ядом. То и дело в газетах печатались случаи отравления москвичей каким-то неведомым и судейски неуловимым веществом. Симптомы: рвота, холодный пот, боли в животе и прочее нехорошее. Наши Пазухины, Соколихи и прочие раздирательные, рокамболистые писатели заподозрили преступление и уже нанялись писать поденно длинный роман под заглавием: «Семь смертей, или рвота каторжника». Но не печати пришлось разоблачить ужасную тайну. Разоблачила ее, как и следовало ожидать, полиция. Городовой, стоявший на посту против Пересыльной тюрьмы, вдруг почувствовал в своих внутренностях «образ мыслей». Заболело под ложечкой, потянуло к рвоте, заломило в пояснице... Не потеряв присутствия духа, он созвал дворников — и роковая тайна была поймана. Оказалось, что городовой был отравлен касторовыми семенами (ricinus communis), из которых добывается касторовое масло. Отравляли его и прочих не «секта отравителей», как хотелось бы Соколихе, а извозчики (isvostschicus communis), везшие эти семена с вокзала на какую-то фабрику. Извозчики и сами ели и, как Ева, другим давали. Касторовые семена не съедобный фрукт, но ведь русский человек не может обойтись без того, чтобы не взять в рот что-нибудь этакое, особенное... Говорят, что Андреев-Бурлак уже прислал десять рублей для выдачи городовому за открытие тайны ...»

А.П. Чехов. Осколки московской жизни. Статья. Фрагмент. 1883—1885.

Крыжовник

«...Это уж был не прежний робкий бедняга-чиновник, а настоящий помещик, барин. Он уж обжился тут, привык и вошёл во вкус; кушал много, в бане мылся, полнел, уже судился с обществом и с обоими заводами и очень обижался, когда мужики не называли его «ваше высокоблагородие». И о душе своей заботился солидно, по-барски, и добрые дела творил не просто, а с важностью. А какие добрые дела? Лечил мужиков от всех болезней содой и касторкой и в день своих именин служил среди деревни благодарственный молебен, а потом ставил полведра, думал, что так нужно. ...»

А.П. Чехов. крыжовник. Рассказ. Фрагмент. 1886.

Скука жизни

«...Ведь твое лечение не приносит ничего, кроме вреда! Вместо того чтоб лечиться в земской больнице у врача, по правилам науки, они ходят к тебе от всех болезней содой да касторкой лечиться. Большой вред! ...»

А.П. Чехов. Скука жизни. Рассказ. Фрагмент. 1886.

Масленичные правила дисциплины

«§. Масленица получила свое название от русского слова «масло», которое в изобилии употребляется во время блинов, как чухонское, и после блинов, как oleum ricini. ...»

А.П. Чехов. Масленичные правила дисциплины. Фрагмент. 1885.

Гриша

«...Гриша, маленький, пухлый мальчик, родившийся два года и восемь месяцев тому назад...
...     Кухарка ставит на стол бутылку, три рюмки и пирог. Две женщины и человек со светлыми пуговицами чокаются и пьют по нескольку раз, и человек обнимает то няньку, то кухарку. И потом все трое начинают тихо петь.
        Гриша тянется к пирогу, и ему дают кусочек. Он ест и глядит, как пьет нянька… Ему тоже хочется выпить.
  — Дай! Няня, дай! — просит он.
        Кухарка дает ему отхлебнуть из своей рюмки. Он таращит глаза, морщится, кашляет и долго потом машет руками, а кухарка глядит на него и смеется.
...    Вечером он никак не может уснуть. Солдаты с вениками, большие кошки, лошади, стеклышко, корыто с апельсинами, светлые пуговицы, — всё это собралось в кучу и давит его мозг. Он ворочается с боку на бок, болтает и в конце концов, не вынося своего возбуждения, начинает плакать.
  — А у тебя жар! — говорит мама, касаясь ладонью его лба. — Отчего бы это могло случиться?
  — Печка! — плачет Гриша. — Пошла отсюда, печка!
  — Вероятно, покушал лишнее… — решает мама.
       И Гриша, распираемый впечатлениями новой, только что изведанной жизни, получает от мамы ложку касторки.»

А.П. Чехов. Гриша. Рассказ. Фрагменты. 1886.

Суд

«...Фельдшер Иванов слегка выпивши.
— По нашему медицинскому рассуждению, — говорит он, — ты скипидар и больше ничего.
— Мы вашу медицину понимаем... Кто, позвольте вас спросить, в прошлом годе пьяного плотника, вместо мертвого тела, чуть не вскрыл? Не проснись он, так вы бы ему живот распороли. А кто касторку вместе с конопляным маслом мешает?
— В медицине без этого нельзя.
— А кто Маланью на тот свет отправил? Вы дали ей слабительного, потом крепительного, а потом опять слабительного, она и не выдержала. Вам не людей лечить, а, извините, собак. ...»

А.П. Чехов. Суд. Рассказ. Фрагмент. 1881.


Назад в раздел